А затем, мы с ним вместе попробовали тихонько спеть эту песню, а затем ещё раз. И ещё раз. Прижавшись друг к другу. И я видела, что его грустные воспоминания отступают.
«Знаешь ли ты..»— пели мы с грустящей певичкой из будущего.
Да, знаю! Мы будем вместе..
Господин Боулен вчера снова прямо намекнул, что именно мне нужно делать:
— Гость Президента выполнил свою работу у военных. Господин Рузвельт и Первая леди в отъезде. У вас наладились отношения с господином Рожковым, как я понимаю? Развлеките его. Свозите в Нью-Йорк, затем куда-нибудь во Флориду, там как раз — жара спала и дело идёт к высокому сезону. У вас, Маргарет, есть доступ к счёту. Он сам, как я понимаю из ваших слов, не жадничает. Развлекитесь, молодые люди. Пусть у вас будет приключение, которое будет приятно вспомнить!
Эта мысль нравится и мне самой. Очень нравится.
Мне даже не придётся рассчитывать на то, что на меня и курорт для нас придётся уговаривать потратить деньги Никиту.
Государство дало мне доступ к счёту — развлечь гостя из СССР.
Ну и на себя потратить.
Я скромная девушка. Роскошествовать не буду, но себя не забуду.
В общем, я недолго думала.
— Никита! У меня есть к тебе предложение. Пока господин Президент и Первая Леди отправились в свои визиты, мы можем с тобой отлично отдохнуть..
Октябрь 1942. Директор ФБР Гувер Джон Эдгар.
Старший агент команды, затребованной Президентом на охрану своего «специального гостя из СССР» подготовил подробный первый отчёт, в котором было всё, касавшееся происходившего с прилетевшим из СССР.
За исключением того, что происходило в Белом Доме. Куда агенты практически не имели доступа.
Эдгар Гувер, давненько уже собиравший досье на Анну Элеонору Рузвельт и имевший некоторые подозрения о том, что она с момента появления в Белом доме в качестве Первой Леди, постепенно вовлекалась, из-за своих многочисленных знакомств в левых кругах, пусть и неосознанно, в коммунистическую активность, всё пытался понять, кто такой он — «специальный гость Президента США»?
Из отчёта выходило… а что, собственно выходило?
Молодой человек общался с девушкой, приставленной к нему в Белом доме самим Президентом, встретился, предположительно случайно, с каким-то эмигрантом в ресторане, пару раз встречался с сотрудником советского посольства, что было официально обговорено ранее. Большевики явно приглядывали за своим посланцем, которого столь высоко и не понятно по какой причине ценил сам Президент.
Гость тратил имевшееся небольшое свободное время на обычные пешие и автомобильные прогулки, изучая Вашингтон. Много, очень много фотографировал, кое-что покупал себе из фото и кинотехники.
Тратил деньги на посещение ресторанов с девушкой, с которой, похоже, у него начинался роман. Это было необычно. Советский гость не вёл себя, как… «советский гость». Он также не был похож на необычайно, фантастически удачливого проходимца, как-то и где-то ранее сумевшего втереться к Рузвельту в доверие.
Или похож? На гениального шпиона? Он просто чертовски талантлив? Но какой во всём этом смысл? США, в данный момент, имеют весьма хорошие, реально союзные отношения с СССР, объединённые важнейшими целями борьбой с Германией и Осью.
Какие-то далеко идущие планы на будущее?
Со слов девушки — помощницы пресс-секретаря Белого дома, обмолвившейся мимоходом одному из агентов, господин Рожков очень много общался с Президентской четой, ведя какие-то разговоры о политике, экономике, истории.
Пока никак не было возможности понять, какова его роль..
Гувер с интересом изучил сведения о работе этого бежавшего двадцать лет назад от большевиков эмигранта Понятова, имевшего отношение к исполнению заказов военного ведомства. Претензий к нему не нашлось, а вот у коммунистов их могло быть сполна.
Но даже если бы тот был глубоко законспирированным агентом большевиков, с ним не стали бы устраивать мало осмысленную встречу чуть ли не в первый день приезда «специального гостя», которая проходила на глазах агентов ФБР.
— Ели какое-то русское национальное блюдо. Вели с виду обычный трёп. После Гость Президента США уговаривал эмигранта поучаствовать, похоже, в каком-то научно— техническом бизнесе, упоминал свою работу. Не скрывал свою принадлежность к инженерному подразделению советской тайной полиции… — агент подробно описал то, что происходило за соседним столиком в ресторане.
Молодой человек что-то целую неделю делал в военном департаменте с этими «расчётным машинами», которые заинтересовали военных.
Разговор посланного Гувером своего подчинённого с инженерами, летавшими осваивать новую технику в СССР, о госте, совершившем, похоже, какой-то технический прорыв, кое-что прояснил. Оба задействованных специалиста описали перспективы того, что было закуплено у СССР. И высоко отозвались о молодом человеке, подтвердив то, что тот является именно что одним из трёх главных создателей этих «дискретных вычислителей», фактически, инициатором и автором идеи.
СССР поделился с союзником важной технической новинкой, хотя и на коммерческой основе.
Аргументов в пользу версии о умнейшем шпионе это не добавило, скорее, наоборот. Это было понятно. Но никак не объясняло, почему тот жил в Белом Доме, и Президентская чета уделяла ему столько времени!
Сам же Президент, отправившийся в вояж по стране перед выборами в конгресс, выдал загадочную фразу в беседе с Гувером, посвящённой совсем иным вопросам:
— Эдгар, когда я вернусь, познакомлю вас со своим гостем из СССР. Обещаю, вы будете потрясены. Признайтесь, ваши люди уже отчитываются вам?
— Исключительно в интересах безопасности Соединённых Штатов, сэр. Я понимаю, что СССР сейчас наш союзник, но..
— Нет, этот молодой русский, несмотря на то, что прилетел из СССР, с разрешения Сталина, не совсем советский. А откуда именно и почему это так важно для США, вы поймёте позже, когда пообщаетесь с ним сами. Скоро, Эдгар, скоро..
Почему так увеличились контакты с большевиками, явно переходя на уровень, местами близкий к тому, что существует с Великобританией? Чем большевистский вождь заинтересовал Рузвельта? Вот и сейчас, едва созданное Управление Стратегических Служб, явно с подачи Президента, организовало прямые контакты с Москвой, а его свежеиспечённый руководитель Донован собирается лететь в Москву, для организации взаимодействия с жутким комиссаром Берией, главой и тайной и обычной полиции Сталина.
Стоит ли снова беспокоится по поводу красных, ныне интенсивно сотрудничающих с Америкой? Какая-то большая игра затевается в мире? Этот «гость» — явно намного больше, чем видно пока.
Ну что же, раз Президент сказал, что «всё скоро поймёте сами», то… очень хорошо. А команда специальных агентов и дальше будет охранять гостя Президента, выполнившего свой контракт с военным ведомством и засобиравшегося, с подачи девицы из Белого Дома, в Нью-Йорк.
С виду обычный турист с деньгами. Но почему ему столько внимания уделяет Президент? Кто же он?
Гувер с минуту поломал голову над гипотезами о личности «гостя» и пока остановился на предположении о том, что тот может быть просто действительно талантливым учёным и интересным в личным общении человеком, чем-то крайне заинтересовавшим Президента. И отложил дальнейшие соображения в сторону — скоро всё само разъяснится. Осталось дождаться возвращения Рузвельта.
Глава 14 — Дисплей виден?
Октябрь 1942. Молотов. Площадь перед входом в корпус МЗЭТ. Директор НИИВТ Наркомата электропромышленности СССР член-корреспондент АН СССР Брук И.С., Научный руководитель опытного радиозавода № 1947 Особого технического бюро НКВД, доктор физико-математических наук Лосев О.В.
На площади, недалеко от «парадного» входа нового завода, о котором «пол-Молотова» знало, что тут «начали делать шкафы на радиолампах, щёлкающие математические задачки как орешки», стояли двое, изрядно (и заслуженно!) за два крайних года обласканных советской власть людей. Они, наблюдая за рабочими, вносившими стройматериалы для чистовой внутренней отделки в соседний корпус, куда должен был переехать НИИВТ, отметили этот факт. И, пользуясь относительно приличным, чуть ли не единственным таким среди многих иных — дождливых, ветреных и холодных октябрьских дней, постояли на улице, обсуждая то, что в заводоуправлении и КБ МЗЭТ не было возможности обговорить — в кабинет к Бруку постоянно приходили сотрудники с всякими неотложными вопросами.